Ранение и гибель Журавлёва

В донесении 14 января 1920 г. Журавлев сообщал, что с 12 часов дня 14 января противник повел наступление на Гандьшбой силою в 3 сотни кавалерии. Бой продолжался до вечера, после чего семеновцы были отброшены и отступили на Козулино.

«Если задача противника вести энергичное наступление, то по всей вероятности, поведет утром 15 января, — сообщал он начальнику штаба. — По сведениям пойманных возчиков из Н. Завода, противник из Нерч. Завода вышел, в заводе осталась полусотня кавалерии и сколько-то японцев, одно орудие со сломанным сошником, остальные войска вышли на поперечный Зерентуй. Вечером 14.1 в Б. Зерентуй пришло около 70 подвод (с чем неизвестно), полусотня кавалерии, 3 орудия, 3 пулемета, орудия и пулеметы на лошадях. При пулеметах 6 человек японцев. По сведениям этих же возчиков, противник отходит на Сретенск. Это возможно потому, что наши партизанские отряды заняли ст. Бянкина, а раз так, то они эвакуируют Н. Завод, ставят заслон в Козулиной. Отход противника на Сретенск подтверждается еще тем, что на днях было известно, что обоз около ста подвод вышел на Б. Зерентуй, а потому заслон необходим только в Козулиной... Если противник действительно отходит на Сретенск, пусть они (т. е. партизаны) имеют ввиду хорошую разведку по тракту, желательно выслать разведку на Солонцы... Комфронт Журавлев».

В своем донесении 16 января Журавлев сообщал о данных им директивах: «Мною дана задача Чугуевскому спешно выйти на Урюмкан и оттуда ударить противнику в тыл на Гандымбой, на Урюмкан он должен выйти 17 января. Этим маневром я заставлю противника оставить теперь занятые им позиции. В худшем случае, если противник поведет наступление на Ключи, то думаю дать ему надлежащий отпор и поселка без бою не отдам».

В начале февраля 1920 г. в партизанский штаб пришло донесение о гибели под Сретенском одного из популярных партизанских командиров Ф. Погодаева. Тов. Журавлев ставит тогда в срочном порядке на совещании командного состава вопрос о командировании его в район Шилки для руководства операциями под Сретенском, являвшимся важным стратегическим пунктом. Журавлев считал необходимым лично участвовать и руководить этими боями.

8 февраля тов. Журавлев отправился по назначению. Об этом периоде его деятельности сохранился ряд документов-донесений о боевых действиях. Ниже мы приводим одно из последних донесений, написанное мужественным командиром забайкальских партизан за несколько дней до своей смерти. Оно было послано 18 февраля, а на другой день Журавлев был ранен.

«Сообщаю, — доносил Журавлев, — что на фронте Шилки пока спокойно, противник 16 февраля повел наступление на Форкову и Моло-довский силою два полка кавалерии (4—8) одна рота пехоты, два полевые орудия и 3 пулемета; нами это наступление было остановлено и посланные обходные части вышли на указанное место тогда, как противник уже отступил и обход оказался безрезультатным. Противник отступил обратно на Сретенск. Пойман один пленник, который передает, что в Сретенске стоит 4 полка кавалерии, два полка пехоты, 60 человек японцев, два броневика с орудиями и пулеметами, в городе 8 орудий... Я пока нахожусь в Ломах, в 7 верстах от Сретенска. Предлагаю Вам какие есть излишние берданочные патроны, шлите в 7-й полк, так как в них чувствуется острый недостаток. Патроны от 5-го полка затребованы — излишние будут — пошлю на Нерчинско-заводский фронт».

19 февраля в ожесточенном бою под Лоншаково Журавлев был ранен осколком снаряда. Осколок попал в правую ногу, ниже колена.

23 февраля вследствие отсутствия необходимой медицинской помощи он скончался.

Журавлев не знал отдыха в эти последние дни своей жизни, бывал неизменно впереди своего отряда, давал распоряжения, подбадривал бойцов. Раненый, будучи уже в бреду, Журавлев все еще отдавал распоряжения, призывал своих партизан идти вперед. Не хотели верить соратники Журавлева, что нет с ними больше любимого командира, что он не поведет их больше навстречу врагу... тут